• Мар 23, 2012 • 11:15
Когда я начал писать эти заметки, его еще пытались взять живым. Боялся, удастся – и он будет жить.
Ну, в тюрьме. Благоустроенной, французской. Среди своих соплеменников, единоверцев – их там большинство. Будет у них в авторитете – крутой пацан, герой. Будет предъявлять претензии к еде, к условиям содержания, отстаивать свои права. Девушки будут добиваться свиданий с ним, захотят замуж, кому-то из них повезет. Потом его выпустят досрочно. Или обменяют на кого-то за что-то, как сделали это мы в отношении такой же нелюди, детоубийцы – Самира Кунтара (я писал об этом тогда: см. «Трупная победа»). Негативный воспитательный эффект большой силы.
Кунтар, напомню, прикладом автомата размозжил голову 4-летней девочке Эйнат Харан из Нагарии, перед этим расстреляв у нее на глазах ее отца.
И теперь — национальный герой арабского народа. В тюрьме женился, получил за наш счет высшее образование в Открытом университете, защитив диплом на тему «Противоречие между безопасностью и демократией в Израиле» — кому как не ему учить нас демократии?
Мухаммаду Мера не так повезло. Отлегло. Теперь будет национальным героем хотя бы посмертно, шахид. И когда его, пока свеженький, услаждает положенной групповухой дежурная смена гурий в их вместительном раю, наш текущий счет – к живым.
Тулузский злодей не последний террорист и не последний, увы, террорист-детоубийца. Сегодня его смерть, а завтра его жизнь обрастут многими подробностями. Масса поводов для любопытства – картинка не сползает с экрана. Со временем и он займет свое место в длинном списке похожих героев, пополнит перечень невыученных уроков продолжающегося столкновения цивилизаций. За перипетиями штурма, которые постепенно вытесняются прогнозами изменения предвыборной ситуации во Франции, уже забывается совершенное им. Уже забыто.
Разве? Это ведь как раз самое известное: убил солдат, убил детей, отстреливался от полицейских, теперь и сам убит – чего непонятного, кто это еще не знает? Но в этом перечислении этот Мухаммад как раз и попадет уже через несколько дней в разряд многих других – не с него началось, не им кончится, имя распространенное, как и занятие.
Дьявол таится в деталях.
В тулузском теракте важно не что (хотя и это ужасно), а как.
Даже Самир Кунтар свою последнюю жертву, 4-летнюю Эйнат Харан, не искал специально: шел убивать евреев – попалась девчушка – не пожалел и ее. Конечно, животное конченное – пока мы не видели хуже. Однако был хоть малейший элемент случайности.
Этот же – целенаправленно шел убивать детей. Да, еврейских – это отчасти извиняет, но — детей.
Этот убил учителя, р. Йонатана Сандлера, и его сыновей, Арье и Габриэля. Одному было 6 лет, другому – 4. Они не просто попали под обстрел – он в них целился. 8-летняя дочь директора школы, Мирьям Монсонеро, бросилась бежать. Он догнал, схватил за волосы и выстрелил в голову. Потом сделал контрольный выстрел – для надежности.
Четыре года. Шесть. Восемь. У кого из вас есть дети, внуки, младшие братья или сестры, племянники в таком возрасте? У кого их нет… Так что можете представить.
У него был кольт 45-го калибра. Кто из вас держал в руках эту дуру? Пушка! От него даже в мишени дырка размером с ноготь. «Девять граммов в сердце» — это не про 45-й кольт. Там пуля почти 15 граммов. Патрон 11,43 мм. Доску пробивает, как скорлупу.
А теперь сопоставьте это с детским телом: 4 года, 6, 8. С прицельной стрельбой по нему, стрельбой в упор. И контрольным в голову.
Я для чего все это мусолю? Без жутких деталей невозможно осознать произошедшего. А чем дальше от события – тем труднее будет это сделать. Сегодня, как я говорил, подробности операции по захвату террориста, завтра – его биографии, послезавтра – предвыборной борьбы – вытеснят из общественного внимания само убийство. Его уложат на полку для статистики, где все уже давно распределено: здесь еврейские жертвы, здесь нееврейские, здесь исламские преступления, здесь израильские – чума на оба ваших дома, никакой разницы.
Помешать могут только детали. Только в них видны мотивы, цели, особенности национальной психологии. Только они и могут нарушат равновесие, в котором хочет пребывать весь мир, и думает, что может, пока мы им не мешаем. Поэтому от них и бегут.
Я провел поиск в русском интернете. Еще до того, как случился штурм, заполнивший весь информационный массив по Тулузе. Подробности со стрельбой в упор по детям и контрольным в голову есть только в прямых копи-пейстах из израильских русскоязычных сайтов, в частности «Курсора». Да и их немного.
У среднестатистического пользователя представление о теракте сложится достаточно будничное. Какой-то террорист, отморозок на мопеде, отстреливал одиночных французских солдат, а потом еще и устроил стрельбу у еврейской школы, где тоже есть жертвы. Дополнительный поиск по «выстрелу в голову» дал массу страниц о том, что в голову он выстрелил солдату.
Не то чтобы солдата не жалко. Но сообщение об убийстве солдата попадает в разряд происшествий, а изуверский отстрел детей – из другого разряда. Никто не хочет этого дискомфорта.
В день теракта комиссар по иностранным делам и политике безопасности Евросоюза Кэтрин Эштон, выступая перед палестинскими детьми в Брюсселе, сказала: «Когда мы думаем над тем, что произошло сегодня в Тулузе, мы вспоминаем трагические события в Норвегии, Сирии и особенно в Газе. Мы не имеем права забывать о детях, лишившихся жизни из-за агрессии и политических интересов».
Когда в Израиле поднялся шум, она заявила, что и не думала сравнивать действия Израиля в Газе и террориста в Тулузе, что ее неправильно поняли. А я ее как раз понимаю.
Она не могла не отреагировать на теракт, который был уже главным событием дня. И что еще она могла сказать о нем, выступая перед палестинскими детьми в штаб-квартире ЕС? Что такой же герой, как те шахиды, которых вам представляют как главных героев палестинского народа на всех уроках, сегодня расстрелял еврейских детей уже здесь, у нас под боком? Что это отвратительно? Или, наоборот, хорошо? Нет же! Это детям Газы надо выражать сочувствие в штабе ЕС. Но раз уж – такая незадача! – как раз сегодня пострадали не они, а наоборот, еврейские дети, она должна была сказать, что жалеет и их. Но – точно так же, как детей в Газе. А уж заодно, чтобы политкорректность полная – и норвежских, и сирийских.
Политкорректно? Вполне. Только вышло не только сравнение, но и уравнение в мотивах и поступках тех и других. Арабский отморозок убил еврейских детей в Тулузе. А израильская военщина убивает арабских детей в Газе. Нам, европейцам, всех детей одинаково жалко, и всех их убийц мы одинаково осуждаем. Полная взвешенность.
Неудобно лишь получилось, что ровно через день, когда французская полиция вышла на связь с тулузским террористом, точно теми же словами он объяснил мотивы и своего поступка. Он пришел в еврейскую школу отомстить за гибель арабских детей в Газе.
Я верю и ему.
Этому французу в четвертом поколении все уши прожужжали преступлениями израильтян в Палестине. Неважно, кто это делал и где: в мечетях, кружках исламистов, в лагерях боевиков в Пакистане и Афганистане или в европейских СМИ.
Для мирового сообщества это такой же факт, как для него. В Газе во время операций израильской армии гибнут дети? Да – иногда гибнут. Боевики прикрываются ими как живым щитом – и бывает, что дети гибнут вместе с ними. То, что израильская военщина делает все, чтобы не пострадали мирные жители, особенно дети – не волнуют восторженных критиков Израиля. Гибнут? Виноваты! Если для просвещенных европейцев нет разницы в методах и мотивах – почему это должно волновать экзальтированного Мохаммеда?
Только они требуют международных санкций против Израиля, бойкота, общественного осуждения. А он действует по собственному разумению и национальному темпераменту: берет 45-й кольт и идет в еврейскую школу.
Так что вину за его дикий поступок должны разделить и они. Это их настоящая вина. Тулузу и Газу равнять нельзя. Но сравнивать – нужно. Чтобы осознать разницу. И чтобы всем, как сказал бы известный киногерой, по случаю, генерал.
Тулуза и Газа: равнять нельзя, но нужно сравнить
Пока тулузского шахида, еще свеженького, услаждает положенной групповухой дежурная смена гурий в их вместительном раю, наш текущий счет – к живым.Когда я начал писать эти заметки, его еще пытались взять живым. Боялся, удастся – и он будет жить.
Ну, в тюрьме. Благоустроенной, французской. Среди своих соплеменников, единоверцев – их там большинство. Будет у них в авторитете – крутой пацан, герой. Будет предъявлять претензии к еде, к условиям содержания, отстаивать свои права. Девушки будут добиваться свиданий с ним, захотят замуж, кому-то из них повезет. Потом его выпустят досрочно. Или обменяют на кого-то за что-то, как сделали это мы в отношении такой же нелюди, детоубийцы – Самира Кунтара (я писал об этом тогда: см. «Трупная победа»). Негативный воспитательный эффект большой силы.
Кунтар, напомню, прикладом автомата размозжил голову 4-летней девочке Эйнат Харан из Нагарии, перед этим расстреляв у нее на глазах ее отца.
И теперь — национальный герой арабского народа. В тюрьме женился, получил за наш счет высшее образование в Открытом университете, защитив диплом на тему «Противоречие между безопасностью и демократией в Израиле» — кому как не ему учить нас демократии?
Мухаммаду Мера не так повезло. Отлегло. Теперь будет национальным героем хотя бы посмертно, шахид. И когда его, пока свеженький, услаждает положенной групповухой дежурная смена гурий в их вместительном раю, наш текущий счет – к живым.
Тулузский злодей не последний террорист и не последний, увы, террорист-детоубийца. Сегодня его смерть, а завтра его жизнь обрастут многими подробностями. Масса поводов для любопытства – картинка не сползает с экрана. Со временем и он займет свое место в длинном списке похожих героев, пополнит перечень невыученных уроков продолжающегося столкновения цивилизаций. За перипетиями штурма, которые постепенно вытесняются прогнозами изменения предвыборной ситуации во Франции, уже забывается совершенное им. Уже забыто.
Разве? Это ведь как раз самое известное: убил солдат, убил детей, отстреливался от полицейских, теперь и сам убит – чего непонятного, кто это еще не знает? Но в этом перечислении этот Мухаммад как раз и попадет уже через несколько дней в разряд многих других – не с него началось, не им кончится, имя распространенное, как и занятие.
Дьявол таится в деталях.
В тулузском теракте важно не что (хотя и это ужасно), а как.
Даже Самир Кунтар свою последнюю жертву, 4-летнюю Эйнат Харан, не искал специально: шел убивать евреев – попалась девчушка – не пожалел и ее. Конечно, животное конченное – пока мы не видели хуже. Однако был хоть малейший элемент случайности.
Этот же – целенаправленно шел убивать детей. Да, еврейских – это отчасти извиняет, но — детей.
Этот убил учителя, р. Йонатана Сандлера, и его сыновей, Арье и Габриэля. Одному было 6 лет, другому – 4. Они не просто попали под обстрел – он в них целился. 8-летняя дочь директора школы, Мирьям Монсонеро, бросилась бежать. Он догнал, схватил за волосы и выстрелил в голову. Потом сделал контрольный выстрел – для надежности.
Четыре года. Шесть. Восемь. У кого из вас есть дети, внуки, младшие братья или сестры, племянники в таком возрасте? У кого их нет… Так что можете представить.
А теперь сопоставьте это с детским телом: 4 года, 6, 8. С прицельной стрельбой по нему, стрельбой в упор. И контрольным в голову.
Я для чего все это мусолю? Без жутких деталей невозможно осознать произошедшего. А чем дальше от события – тем труднее будет это сделать. Сегодня, как я говорил, подробности операции по захвату террориста, завтра – его биографии, послезавтра – предвыборной борьбы – вытеснят из общественного внимания само убийство. Его уложат на полку для статистики, где все уже давно распределено: здесь еврейские жертвы, здесь нееврейские, здесь исламские преступления, здесь израильские – чума на оба ваших дома, никакой разницы.
Помешать могут только детали. Только в них видны мотивы, цели, особенности национальной психологии. Только они и могут нарушат равновесие, в котором хочет пребывать весь мир, и думает, что может, пока мы им не мешаем. Поэтому от них и бегут.
Я провел поиск в русском интернете. Еще до того, как случился штурм, заполнивший весь информационный массив по Тулузе. Подробности со стрельбой в упор по детям и контрольным в голову есть только в прямых копи-пейстах из израильских русскоязычных сайтов, в частности «Курсора». Да и их немного.
У среднестатистического пользователя представление о теракте сложится достаточно будничное. Какой-то террорист, отморозок на мопеде, отстреливал одиночных французских солдат, а потом еще и устроил стрельбу у еврейской школы, где тоже есть жертвы. Дополнительный поиск по «выстрелу в голову» дал массу страниц о том, что в голову он выстрелил солдату.
Не то чтобы солдата не жалко. Но сообщение об убийстве солдата попадает в разряд происшествий, а изуверский отстрел детей – из другого разряда. Никто не хочет этого дискомфорта.
В день теракта комиссар по иностранным делам и политике безопасности Евросоюза Кэтрин Эштон, выступая перед палестинскими детьми в Брюсселе, сказала: «Когда мы думаем над тем, что произошло сегодня в Тулузе, мы вспоминаем трагические события в Норвегии, Сирии и особенно в Газе. Мы не имеем права забывать о детях, лишившихся жизни из-за агрессии и политических интересов».
Когда в Израиле поднялся шум, она заявила, что и не думала сравнивать действия Израиля в Газе и террориста в Тулузе, что ее неправильно поняли. А я ее как раз понимаю.
Она не могла не отреагировать на теракт, который был уже главным событием дня. И что еще она могла сказать о нем, выступая перед палестинскими детьми в штаб-квартире ЕС? Что такой же герой, как те шахиды, которых вам представляют как главных героев палестинского народа на всех уроках, сегодня расстрелял еврейских детей уже здесь, у нас под боком? Что это отвратительно? Или, наоборот, хорошо? Нет же! Это детям Газы надо выражать сочувствие в штабе ЕС. Но раз уж – такая незадача! – как раз сегодня пострадали не они, а наоборот, еврейские дети, она должна была сказать, что жалеет и их. Но – точно так же, как детей в Газе. А уж заодно, чтобы политкорректность полная – и норвежских, и сирийских.
Политкорректно? Вполне. Только вышло не только сравнение, но и уравнение в мотивах и поступках тех и других. Арабский отморозок убил еврейских детей в Тулузе. А израильская военщина убивает арабских детей в Газе. Нам, европейцам, всех детей одинаково жалко, и всех их убийц мы одинаково осуждаем. Полная взвешенность.
Неудобно лишь получилось, что ровно через день, когда французская полиция вышла на связь с тулузским террористом, точно теми же словами он объяснил мотивы и своего поступка. Он пришел в еврейскую школу отомстить за гибель арабских детей в Газе.
Я верю и ему.
Этому французу в четвертом поколении все уши прожужжали преступлениями израильтян в Палестине. Неважно, кто это делал и где: в мечетях, кружках исламистов, в лагерях боевиков в Пакистане и Афганистане или в европейских СМИ.
Для мирового сообщества это такой же факт, как для него. В Газе во время операций израильской армии гибнут дети? Да – иногда гибнут. Боевики прикрываются ими как живым щитом – и бывает, что дети гибнут вместе с ними. То, что израильская военщина делает все, чтобы не пострадали мирные жители, особенно дети – не волнуют восторженных критиков Израиля. Гибнут? Виноваты! Если для просвещенных европейцев нет разницы в методах и мотивах – почему это должно волновать экзальтированного Мохаммеда?
Только они требуют международных санкций против Израиля, бойкота, общественного осуждения. А он действует по собственному разумению и национальному темпераменту: берет 45-й кольт и идет в еврейскую школу.
Так что вину за его дикий поступок должны разделить и они. Это их настоящая вина. Тулузу и Газу равнять нельзя. Но сравнивать – нужно. Чтобы осознать разницу. И чтобы всем, как сказал бы известный киногерой, по случаю, генерал.