Автор: Людмила Зузовская
Сегодня Ариэльский университетский центр увековечил память русского дворянина Николая Ивановича Блинова, ставшего жертвой
еврейского погрома в Житомире в апреле 1905 года. Студент Николай Блинов погиб в возрасте 24 лет, пытаясь остановить погромщиков. Но до сего дня в еврейском государстве о мужественном поступке юноши практически никому ничего не было известно. Героический поступок Николая Блинова во время трагических событий в Житомире наконец-то получил огласку - с подачи питерского профессора Александра Ласкина и университетского центра в Ариэле.
Говорит проф. Михаэль Зениград, ректор университетского центра в Ариэле: "Есть такое понятие у евреев – коллективная память. Мы молимся о разрушенных Первом и Втором Храме. Мы помним черные дни и тех, кто нам помогает. Но увы, ни одна из организаций, связанных с нашей коллективной памятью, не нашла в своих архивных анналах маленькой ниши в память о русском дворянине Николае Блинове. Университетский центр в Ариэле эту заботу взял на себя".
Русский студент, дворянин, интеллигент. Один из тех, кто никогда не подавал руки черносотенцам. У Николая Блинова была семья, двое маленьких детей. Но русский интеллигент не поступился ничем, спасая евреев Житомира от погромщиков. Кто-то скажет – дела давно минувших дней. Но профессора Александра Ласкина из Санкт-Петербурга житомирская трагедия и судьба Николая Блинова увлекли настолько, что в 2011 году он написал документальный роман "Дом горит, часы идут". Там он с полной достоверностью описал еврейский погром в Житомире, в котором в отличие от кишиневского евреи не прятались в погребах и курятниках, а сражались в отрядах самообороны с оружием в руках. Им-то на помощь и поспешил Николай Блинов. Безоружный, он попытался вести переговоры с черносотенной толпой. Трагедия случилось на главной площади в Житомире.
Говорит проф. Александр Ласкин: "Блинов начал переговоры с погромщиками. В толпе раздались крики – хоть он и социалист, "но хуже жидов". На него набросились с палками. Так закатилась судьба этого человека".
И еще – за три года до гибели он написал посмертное письмо, обращенное к матери, как будто предчувствовал все эти события.
Говорит проф. Александр Ласкин: "Он ходил с этим письмом все время. Мать нашла его тело в морге Еврейской больницы. В письме он писал, что иначе поступить не мог".
Людмила Зузовская, Леонид Фишбейн, Служба новостей 9-го канала.
http://www.zman.com/news/2012/01/22/118799.html
